Александр Сергеевич Соколов преподает в Московской консерватории специальный курс анализа музыкальных произведений. Дисциплина, рассчитанная на студентов-музыковедов, охватывает поистине необъятный материал, располагающийся во временном отрезке от Средневековья до сегодняшних дней. Курс, построенный профессором Соколовым по историческому принципу, на два года погружает студентов в захватывающее профессионально-творческое постижение сокровенных закономерностей музыкального формообразования в их становлении и развитии. Музыкально-исторический процесс предстает перед ними, уже знакомыми с курсами гармонии, истории зарубежной и отечественной музыки, в ином ракурсе, пополняется не только новыми подробностями, но и кардинальными смыслами.
Проблематика и материал Александром Сергеевичем постоянно, в меру возможностей учебной дисциплины, обновляется, что особенно заметно ассистентам, не первый год участвующим в курсе. Иной раз слушаешь и отмечаешь: новый поворот мысли, новый вывод, многое проясняющий, углубляюший; новый музыкальный пример, детально проанализированный; пространная ссылка на только что вышедшую книгу, не обязательно музыковедческую (и когда успевает!); перепланировка темы…
Открытость, готовность к обновлению, достраиванию не нарушают пропорций уже воздвигнутого; четыре семестра – четыре периода: Средневековье и Ренессанс, Барокко, классико-романтическая культура, ХХ век и десятилетие ХХI - го. Словно мощные контрфорсы здание поддерживают обобщающие лекции – новаторские «пилотажные» исследования, подводящие итоги, обнаруживающие и осмысливающие перспективы как самой музыки, так и ее теории. Студенты, кажется, особенно любят эти лекции. В них во всей полноте раскрываются масштабность мышления профессора, способность к аргументированным обобщениям, чеканным формулировкам, непревзойденные лекторские качества – высокий речевой стиль, подчас беспощадный к студентам в виду своей повышенной информативной плотности. Головокружительные броски мысли, показывают несходство сходного в музыке и ее понимании.
Увлекательная интрига в изложении непростого материала, неожиданно прерывается в кульминационных моментах фразой «а теперь пять минут отдохнем, перерыв».
С другой стороны, для Александра Сергеевича характерно погружение в значимые детали той или иной композиции, мимо которых студент неминуемо пройдет, если, облегчая, как он думает, себе задачу, возьмет для анализа, например, оркестрового сочинения не партитуру, как профессор, а клавир. На память приходит блестящий анализ Соколова оркестровой ткани в Crutifixus из Мессы h-moll И.С. Баха, в частности, взаимоотношения партий флейт и скрипок в одном из пластов музыкального целого, вносящего свой выразительный штрих в многомерный, основанный на принципе «единовременного контраста» трагический аффект. Тут же из уст профессора звучат поэтические строки, ассоциативно соотносящиеся с глубинным смыслом музыки. Какой пример истинно целостного анализа, культуру которого так страшно потерять: пример для студента, сознание которого честно приковано к технологии, но – увы! – минует при этом выразительный смысл музыки!
Не может не впечатлять также игра профессора с листа на рояле по стоящей на пюпитре партитуре, и просто игра на рояле, сам факт хорошей игры. Студент-музыковед на индивидуальных занятиях по анализу тоже сидит за инструментом, но как же редко возникает у него потребность сыграть ту музыку, о которой он имеет честь говорить! В лучшем случае – вежливый показ карандашиком в нотах. Что это: музыкальная невосприимчивость, редукция предмета анализа к технологии изготовления музыки, к структуре произведения, торопливая небрежность, или уход прекрасной традиции?..
Материалларла бцтювлцкдя таныш олмаг цчцн ъурналын «Harmony» сайтына мцражият едя билярсиниз.
С полной версией статьи вы можете ознакомиться в электронном журнале "Harmony".
