ЦЗЕЙИРШЦНАСЛЫГ
МУСИГИ ЕЛМИМИЗИН ШАЩ ЯСЯРИ
Еллада ЩЦСЕЙНОВА
ЧЕЛОВЕК, СТАВШИЙ ПАМЯТНИКОМ
АНАР
ЦЗЕЙИР ЩАЖЫБЯЙЛИНИН НЯЗЯРИ ВЯ ЕСТЕТИК КОНСЕПСИЙАСЫНДА ТЯНГИД МЯСЯЛЯЛЯРИ
Земфира СЯФЯРОВА
АЧЫЛМАМЫШ СЯЩИФЯЛЯР: «ШЕЙХ СЯНАН» ОПЕРАСЫ
Фярящ ЯЛИЙЕВА

«Запад есть Запад, Восток есть Восток», – киплинговская формула хоть и относительно не старая, казалось, существует испокон веков. Вернее, она отражает суть вопроса, наличествующего в истории человечества чуть ли не изначально.

        В наше время в разных городах мира созываются солидные научные симпозиумы, произносятся умные доклады и речи, многодневно длятся дебаты: каковы взаимоотношения музыки Востока и Запада? Как отнестись к этой проблеме, так сказать, в «киплинговском» аспекте: действительно ли в музыкальном отношении Востоку и Западу никогда не сойтись? А может быть, музыка Востока, отбросив свои традиционные ценности, должна перенять формы и жанры, выработанные европейской цивилизацией? Приспособить, по крайней мере, свою музыкальную культуру к нормам западного музыкального мышления? Или, может, наоборот, восточная музыка обязана строго блюсти собственную самобытность, самоизолироваться от всех иных веяний?

        Приводятся доводы и контр доводы, убедительные аргументы и не менее разумное их опровержение.

        А на заре века скромный учитель и газетный сотрудник, не вдаваясь во все эти премудрости, сделал в юношеском озарении великое открытие: чисто восточное музыкальное искусство – мугам можно, оказывается, вынести на подмостки европейской оперной сцены, «непрограммное» содержание традиционной национальной музыки наполнить конкретным литературным сюжетом.

        Самый популярный в народе сюжет – поэма о Лейли и Меджнуне ––восточных Ромео и Джульетте, поэма, созданная в XVI веке тончайшим поэтом-лириком Мухаммедом Физули. Стихи Физули необычайно мелодичны, как бы созданы для мугамного исполнения. Надо лишь тщательно отобрать мугамы, их разделы – по эмоциональному настрою сцен, по соответствию характерам персонажей. И, конечно, сочинить собственную оригинальную музыку, соединяющую мугамные импровизации, расписать эту музыку по голосам европейского оркестра с добавлением национальных инструментов, одним словом, создать «нечто вроде оперы», как скромно отмечает Гаджибеков.

        Он создал не «нечто вроде оперы». Он создал новый жанр – мугамную оперу. Естественная скромность, присущая Гаджибекову и в дни молодой безвестности, и в пору первых шумных успехов, и в зрелые годы громкой славы, играла иногда злую шутку, если и не с ним самим, то с позднейшими летописцами. Слова Гаджибекова о том, что в «Лейли и Меджнуне» музыки, сочиненной им самим, не так уж много, понимались слишком буквально: считали эту оперу чуть ли не компиляцией готовых народных мелодий. Недавно была издана партитура «Лейли и Меджнуна», куда вошли не мугамные импровизации (трудно фиксируемые или вовсе не фиксируемые нотно), а музыка, сочиненная самим Гаджибековым, и это стало наглядным свидетельством того, что пухлый объем партитуры ничем не уступает «обычным» оперным партитурам.

        «Лейли и Меджнун» не только первенец мугамной оперы, но и вершина именно этого жанра, никем не превзойденная в течении последующих лет. Никем, и в том числе самим Узеиром Гаджибековым. Ведь и он после «Лейли и Меджнуна», окрыленный успехом, в дореволюционные годы создал еще несколько мугамных опер. Некоторые из них имели успех. «Шах-Аббас», например, или «Асли и Керем». Последняя живет на сцене и по сей день.

        Но высота «Лейли и Меджнуна» оказалась недосягаемой. Более того, эта опера – одна из трех самых высоких вершин гаджибековского музыкального творчества, наряду с «Аршин мал алан» и оперой («обычной», а не мугамной) «Кёроглы». Слово «музыкального» подчеркнуто не случайно. Вершинным образцом драматургического искусства Гаджибекова, являющегося автором либретто своих опер и оперетт, можно считать комедию «Не та, так эта».

        Если либретто гаджибековских опер были в известном смысле вторичными продуктами творческого воображения — их основу составляли уже существующие литературные или фольклорные произведения, то драматургия трех музыкальных комедий целиком и полностью — плод гаджибековского писательского таланта. Бесспорно, острые музыкальные характеристики, пленительные лирические мелодии украшают оперетту «Не та, так эта», но и чтение литературного текста неопровержимо свидетельствует о том, что перед нами классический образец драматургии. Создав «Не та, так эта», Гаджибеков-комедиограф встал в один ряд с самыми признанными мастерами этого жанра. Да и определенная часть поистине всемирной популярности «Аршин мал алана» зиждется, наряду с его чарующими мелодиями, и на бесхитростном, незатейливом, прелестном в своей простоте, сюжете.

        В литературном материале «Аршин мал алана» и особенно «Не та, так эта» Узеир Гаджибеков сумел выразить всю суть той далекой эпохи, ее нелепых ситуаций и гротесковых персонажей. Каждый образ – четкий социальный тип дореволюционного общества, шаржированный, но узнаваемый. Каждая реплика, каждая реприза – точный художественный знак времени. К. Марджанишвили называл «Аршин мал алан» великим и по-настоящему народным произведением. Народность в «Аршин мал алане» и «Не та, так эта» не только в музыке – в мелодических оборотах, интонации, ритмах. Она и в литературной форме этих комедий – близких к эстетике площадного театра, карнавального празднества, бурлеска. И подобно тому, как мугамные оперы Гаджибекова принципиально отличаются от европейской оперной формы, его музыкальные комедии столь же разительно не схожи с традиционной венской опереттой. Они скорее ближе к жанру, народившемуся много лет позже – современному мюзиклу. И эта их жанровая специфика, выразившаяся в музыкальной стилистике, заложена уже в литературной основе.

        Вообще выбор литературного материала – будь это героическая опера «Кёроглы», написанная по мотивам народного эпоса, или газели-романсы «Любимая» и «Без тебя» на слова Низами – еще одно свиде­тельство безупречного художественного вкуса великого композитора, для которого Слово должно было быть достойным его, Гаджибекова, святыни – Музыки.

        Литературное наследие Узеира Гаджибекова, наиболее яркими образцами которого являются комедии, не ограничивается, однако, лишь ими или оперными либретто. Гаджибеков – автор нескольких очень интересных новелл, среди которых рассказ «Из прошлого Карабаха» является подлинным шедевром.

        Гаджибеков блестящий литературный полемист с самых юных лет. У него острый ум и не менее острое перо. Только приехав в Баку в начале века, он столкнулся с завистью, злобой «коллег» из числа пишущей братии. «Его статьи попахивают крамолой», – доносил властям на страницах печати один из таких злопыхателей. Узеир реагировал моментально: «Прошу вас больше не принюхиваться к моим статьям».

        Литературная деятельность Узеира Гаджибекова – драматурга, новеллиста, переводчика, публициста, критика – нашла свое закономерное «оформление» в знаменательном факте: в 1939 году он, будучи Председателем Союза композиторов Азербайджана, был торжественно принят и в члены Союза писателей.

        В свое время статью, посвященную путям развития азербайджанской музыки, Узеир Гаджибеков назвал «От «Лейли и Меджнуна» до «Кёроглы». Опера «Кероглы» была только что написана, и композитор справедливо отмечал, что является автором как первой, так и последней азербайджанской оперы. Таким образом, его творческий путь отражал все поступательное движение нашего музыкального искусства до той поры.

        Но ныне мы не можем рассматривать «Лейли и Меджнуна» как пройденный в очень далеком прошлом этап, первоначальную и «примитивную» ступень нашей музыки, некий архаичный памятник культуры, чье место в музее. Сегодня «Лейли и Меджнун» звучит так же, если не более современно, свежо и пленительно, как 100 лет тому назад и, кстати, не сходит со сцены все эти десятилетия. Завидное долголетие.

        Путь, начертанный и осуществленный Гаджибековым, его соратниками – современниками и продолжателями – от «Лейли и Меджнуна» до «Кёроглы», – несомненно, магистральная дорога нашей музыки. Однако и эту формулу нельзя воспринимать однозначно. Она была выдвинута в годы, когда формы современного мирового музыкального искусства только-только утверждались в азербайджанской музыке. Великим программным произведением той эпохи стала опера «Кёроглы», созданная Гаджибековым не только в мучительных творческих поисках за роялем и нотными листами, но и являющаяся выстраданным ответом композитора на ожесточенные нигилистические нападки в ходе острых общественно-эстетических дискуссий.

        Само время доказало, что и на нынешних международных дискуссиях, дебатах о восточной и западной музыке – как «Кёроглы», так и «Лейли и Меджнун» – веские примеры не схоластического, а живого, творческого подхода к данному вопросу. Для сегодняшнего слушателя «Лейли и Меджнуна» другие наши мугамные оперы – самостоятельная форма, существующая параллельно с операми традиционного европейского типа, отличающаяся от них не по признакам «хорошего-плохого», «простого-сложного», а своими жанровыми особенностями, спецификой, художественными приемами, способами выразительности, стилем. Жанр, созданный именно в азербайджанском искусстве и не имеющий нигде аналогов.

        Получивший музыкальное образование в Петербурге и Москве, сформировавшийся как профессиональный музыкант Узеир Гаджибеков и его современники, соратники, последователи определили тот путь, который по праву считается магистральным путем нашей музыки. Но все же при этом тезис от «Лейли и Меджнуна» до «Кёроглы» в каком-то смысле является плодом определенной эпохи, определенного времени. Несомненно, гениальным программным произведением этого периода является опера «Кёроглы», создание которой совпало по времени с периодом, когда в Азербайджане только начали утверждаться формы классической музыки. Узеир бек создал «Кёроглы» не только за роялем, перед чистыми нотными листами, после долгих творческих исканий. Это был ответ музыкой, творением на наскоки и домыслы беспринципных нигилистов, на приводимые ими доводы в общественно-эстетических диспутах...